Current Lesson
Course Content
Course Content

Текст лекции Рудольфа Штайнера

Конец введения, начало основной части (абзацы 9-10)


«Если человек делает очень простые упражнения, но делает их регулярно и с усердием, то эти мелочи могут буквально творить чудеса. Извините, что я сегодня говорю о единичных фактах, о мелочах, которые, тем не менее, могут оказать и окажут значительное воздействие на жизнь людей. А точнее, это относится к тому, что я только что охарактеризовал, к лёгкой забывчивости, которая иногда наблюдается у людей. Лёгкая забывчивость, она является в жизни чем-то неудобным; но антропософия может нам показать, что она, эта забывчивость, очень неблагоприятно действует на здоровье. И как бы удивительно это не звучало, но истиной является то, что можно было бы избежать начала многих, очень болезненных нарушений человеческой природы, если бы человек был менее забывчив. Можно сказать: Вы, люди, забывчивы; ибо кто может, - это совершенно ясно тем, кто наблюдает жизнь - кто может утверждать, что он полностью лишён этого свойства? - А теперь возьмём довольно незначительный случай: человек обнаружил у себя забывчивость, он постоянно забывает куда положил вещь, которая ему нужна. Не правда ли, это довольно часто случается в жизни. Один не находит своего карандаша, другой своих запонок, которые он вечером отложил, и так далее. Разговор о таких вещах покажется странным и банальным, но они тем не менее происходят в жизни. И среди прочего, о чём мы можем узнать из антропософии, есть очень простое упражнение, которое поможет постепенно избавиться именно от такой забывчивости, которую мы только что охарактеризовали; и это средство очень простое: допустим, что некая дама положила вечером, если угодно, брошь или некий господин положил куда-нибудь свои запонки, а на следующее утро оказывается, что их невозможно найти. Конечно вы можете сказать: да, следует приучить себя класть эти предметы всегда на одно и то же место. - Но этот способ самоизлечения невозможно применять во всех случаях; и в данный момент мы собираемся говорить не о нём, а более действенном методе. А именно, возьмём человека, который обнаружил у себя забывчивость, он мог бы сказать себе: сейчас я буду класть предметы на самые различные места, но эти предметы, которые я затем должен легко найти, я буду оставлять на определённых местах не иначе как образуя при этом следующие мысли: я положил этот предмет на это место! - А затем попытаться запомнить совсем небольшой образ окружения предмета. Допустим, мы кладём булавку на край стола, на угол; мы кладём её с мыслью: я кладу эту булавку на этот край стола и запечатлеваю в виде образа правильный угол, который образуется вокруг булавки двумя кромками стола и так далее... а затем спокойно предоставляю делу идти своим чередом. Если даже это не всегда удаётся, но, тем не менее, если я возьму это за правило, то вскоре увижу, что моя забывчивость постепенно уменьшается. - То есть, суть дела заключается в том, что формулируется вполне определённая мысль: я кладу эту булавку именно туда-то, привожу моё Я в связь с тем, что я совершаю, и кроме того присоединяю к этому некий образ. Образное представление в мышлении того, что я делаю сам, эта образность, образное представление и кроме того то, что я этот факт привожу в связь с моим внутренним ядром, эта взаимосвязь духовно-душевного сущностного ядра, как оно высказывается мной словом Я, с образностью, приводит к тому, что мы, становясь менее забывчивыми, извлекаем подобным способом пользу для жизни. Но, возможно, совсем не нужно было бы уделять этому особое внимание, если бы мы могли добиться только этого. Но благодаря этому может быть достигнуто гораздо большее.


Допустим, у людей вошло бы в привычку, откладывая определённые предметы, заботиться о создании подобных мыслей, тогда просто в силу этой привычки было бы вызвано усиление человеческого эфирного тела. Эфирное тело человека именно благодаря тому, что нечто делается подобным образом, всё более и более консолидируется, становится всё более и более сильным. Из антропософии мы знаем, что жизненное или эфирное тело в определённой степени считается у нас носителем памяти. Если мы совершаем нечто для усиления памяти, то мы сразу же можем понять, что такое укрепление памяти идёт на пользу эфирному или жизненному телу. И как антропософам нам не следует этому удивляться. Но, допустим, вы однажды даёте совет, не только потому, что человек забывчив, но и потому, что у него наблюдаются определённые признаки нервозности - вы советуете ему то, о чём сейчас было сказано. Вы советуете беспокойному или нервозному человеку, что он должен, оставляя предметы, образовывать себе при этом подобные мысли; вскоре вы увидите, что этот человек стал не только менее забывчив, но и благодаря усилению эфирного тела постепенно избавился от некоторых так называемых нервозных состояний. В этом случае вы на примере из жизни предоставите доказательства, что эти вещи, которые мы говорим об эфирном теле, являются правильными. Так как, если мы относимся к эфирному телу соответствующим образом, тогда оно проявляет себя тем, что воспринимает эти силы; следовательно, верным является то, что мы о нём говорим. Жизнь в таких случаях показывает, что это является чрезвычайно важным. »